Бомбардировщики - Страница 1

К оглавлению

1

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

Глава 1
Дальний аэродром

Всего три дня назад полк перелетел на новый аэродром, обосноваться не успели, а стол уже завален бумагами. Ужас! Похоже, документы, ведомости, бланки заявок и прочие гадости научились самопроизвольно размножаться. Подполковник Овсянников крякнул, разгибая спину, и принялся энергично тереть глаза. С самого обеда без отдыха просидел за канцелярщиной, а работы еще целый воз и маленькая тележка.

Ивану Марковичу больше всего сейчас хотелось смахнуть ворох бумаг на пол и рвануть на летное поле к людям, к летчикам. Знал, что и без него на аэродроме порядок, но хотел лично убедиться, пройтись по стоянкам, поговорить с ребятами, проверить, успели ли солдаты из БАО откатить все машины в капониры и закрыть маскировочными сетями.

Эх, свалить бы всю чернильную рутину на заместителя, да не получается! Майор Иван Чернов вчера утром взял биплан и умотал в штаб дивизии. Сам Овсянников его и услал, с интендантством вопросы улаживать. Вернется Чернов через три дня. Еще ему обещали устроить «учебно-тренировочный» вылет вместе с союзниками. Наше командование настояло, дабы район боевых действий изучить, получить какой-то опыт и взаимодействие наладить. Так что вернется Иван Васильевич полный впечатлений. Будет что рассказать.

— Отдыхаете, Иван Маркович? — скрипнула дверь, и на пороге возник командир БАО майор Вайкулис. — Подпишите наряд-заказ.

— Что там у тебя? — недовольно буркнул Овсянников. Ему казалось, что бумажный водоворот никогда не иссякнет. Все несут и несут.

— Да мелочи, Иван Маркович. Сами знаете, на новом месте обосновываешься, что-нибудь да забудешь. Приходится выписывать.

— Ну и почерк у тебя, Тойво Матисович. Обезьяна в зоопарке и то лучше каракули выводит.

Подполковник был готов подписать бумагу не глядя, но вовремя остановился и принялся внимательно вчитываться в текст. Когда Тойво Вайкулис говорит «мелочи», да еще подчеркнуто вежливо обращается не по уставу, а по имени-отчеству, будь осторожен. Мужик он хваткий и пробивной, несмотря на свое происхождение из одной чудной свежеиспеченной страны, родины невозмутимых рыбаков и погонщиков ездовых черепах, которая только этим летом неожиданно и совершенно добровольно рассталась с незаслуженно свалившейся на нее независимостью.

Было дело, один раз Овсянников подписал заявку не глядя, потом сам же над собой хохотал. Майор Вайкулис вписал между вилками, колючей проволокой, лопатами и прочим хозяйственным барахлом полное собрание сочинений Карла Маркса на украинском языке. Потом сам поехал в интендантство и выбил все в точности по списку. Там он ссылался на подпись командира полка и последнее решение партсъезда.

На этом история не закончилась. Толстенная упаковка книг была торжественно перед строем вручена особисту в качестве подарка на день рождения. Шутка, надо сказать, удалась. Тонко, со вкусом и строго идеологически выдержано — не придерешься. Капитан Гайда, правда, втихаря долго матерился и обещал поквитаться с остряком, но это уже другая история.

— Так, а это что такое? — Овсянников черкнул ногтем по бумаге.

— Что, Иван Маркович?

— Вот это, я спрашиваю. Обмундирования тебе зачем на полторы тыщи человек? Да еще меховые унты две сотни пар?

— Ну, это, — Вайкулис поскреб пятерней затылок, — сами понимаете, сроки к концу подходят, сами же потом меня ругать будете, если кого из бойцов в рваной шинели заметите.

— Вычеркни, недавно же все новое получили, — ругаться не хотелось, и объяснять командиру БАО, что излишки формы будут меняться на водку или что там у местных крепкого найдется, было лишним. Сам же Вайкулис и откроет лавочку.

— Понял, товарищ комполка, все по уставу и нормативам, — когда надо было, Тойво Матисович умел признавать ошибки, за это его и ценили.

Тщательно вымарав лишние строчки в заявке — кроме шинелей, унтов и гимнастерок, там нашлось много чего интересного, видимо, командир БАО основательно подходил к перебазировке на новый аэродром, — Овсянников подписал бумагу.

— На, и смотри, чтобы больше… — фраза осталась недосказанной, в кабинет влетел запыхавшийся посыльный.

— Товарищ подполковник, разрешите обратиться.

В ответ Овсянников устало кивнул, что уж там, дескать, говори, раз пришел.

— Дежурный по полку старший лейтенант Ливанов передает: из штаба телефонограмма пришла, требуют сегодня же провести ночной вылет.

— Как вылет?! — командир полка привстал со стула, его лицо моментально побагровело.

— Ознакомительный, товарищ подполковник. — Молодой солдатик из роты аэродромной охраны вытянулся по стойке «смирно».

— Так бы и сказал, иди уж.

Дав понять, что разговор окончен, подполковник закрыл кабинет и поспешил на КП. Благо здесь все было рядом. Прежние хозяева воздушную базу строили по уму, на века. Вот только воевали они из рук вон плохо, немцы захватили все в целости и сохранности, даже склад ГСМ и сейфы с документами никто сжечь не успел. Вещи, за которые бывших хозяев аэродрома, по разумению Овсянникова, следовало отдать под трибунал, если они в плен не успели сдаться.

Командный пункт располагался в каменном здании на краю летного поля, напротив капониров с затянутыми маскировочными сетями бомбардировщиками. От дома, облюбованного Овсянниковым под штаб, идти до КП чуть больше двухсот метров. На улице уже стемнело, подполковник бросил профессиональный взгляд на небо — облака редкие, светит луна, хорошая ночь для полетов. Самое то для ознакомления с районом.

1